Я была совершенно ошеломлена всем, что вы наговорили обо мне, еще когда прочитала все это – с помощью дочери – в компьютере. И признаюсь, что ни разу не смогла прочитать за один раз до конца ваш замечательный журнал. Почитаю, похожу, подумаю, повспоминаю…
И вот только теперь собралась все осмыслить и разложить по полочкам.
Во-первых, спасибо вам всем за добрую память о нашем факультете. Вам повезло учиться на нем в его счастливое время. Процитирую одного нашего студента, вашего младшего сокурсника, потом доцента, теперь замечательного томского писателя Владимира Михайловича Костина:
«Это была та эпоха, когда преподаватели очень заботились о качестве лекций, искали свое лицо и находили его. Они увлеченно занимались наукой и очень серьезно – студентами, начиная с самых простых курсовых работ и кончая дипломными. Это было для них делом чести… Я, к счастью, воспитывался в том гнезде – гнезде Палагиной, Кануновой и других замечательных педагогов».
В свое время я написала очерки о многих из них, в частности, о своем дорогом научном руководителе – Вере Владимировне Палагиной, о фронтовиках Геннадии Федоровиче Митрофанове, Петре Михайловиче Коптелове, о моем замечательном друге Григории Митрофановиче Шатрове…
Печать этих полутора золотых десятилетий факультета лежит на вас – на ваших лицах, на том, как и о чем вы пишете. Я послала распечатку вашего журнала своей сокурснице (те же 80 лет!), проработавшей учителем-завучем-директором на Сахалине. Она увидела разницу между вашими 70-ми и нашими первыми 50-ми годами, когда филфак только-только давал первые ростки.
Сейчас опять идут «иные времена». Бедную лингвистику свернуло куда-то в такую сторону, что она на себя перестала быть похожей (например, тема кандидатской диссертации «Инструктивный дискурс IT корпораций: социолингвистический аспект»). Зато обе литературы – и классическая, и ХХ – ХХI вв. - развернулись во всю мощь: так широко и так глубоко…(Еще первый попавшийся пример: «Проза М.С.Жуковой: женский мир и женское мировидение в русской литературе второй трети ХIХ в” (!) ).
Во-вторых, спасибо вам всем, милые, за высокую оценку всех моих педагогических усилий. Я в самом деле каждый год улучшала свои лекции и старалась сделать практические занятия даже немного веселыми. А что ворчала и бранилась иногда, так ведь ради вас же.
Что касается моих «антинаучных» писаний, то, честное слово, самые глубокие и полезные отзывы и замечания я прочитала именно в ваших высказываниях – помимо статьи В.М.Суханова, которую я как-то до конца еще понять не могу: сложно. Единственное, что нового я узнала от него, что я пишу только о женщинах… С одной стороны, это естественно, а с другой – я не обращала на это внимания. Особенно ценные для себя оценки я вычитала в высказываниях Оли Осиповой, Светланы Задулиной, Маши Балакиной, Александра Щитова, Людмилы Павельской, Анастасии Львовой. И совершенно тронута была, что, почитав мою «Согру», Василий Голышкин вспомнил свою «согру». Это самая высокая оценка моей «Согре»!
Наконец, я была просто потрясена, что все, кто цитировал мои стихи, выбирали именно те строки и строфы, которые я и сама ценю за то, что они пришли ко мне сами, «слетев с сиреневых кустов и усевшись мне на плечи».
Дорогие мои, какое мощное впечатление оставляете вы все вместе: еще один, и из лучших, отряд филологов, гуманитариев, усилиями которых и подпитывается душа нашего бедного народа. И я счастлива, что имею прямое отношение к этому отряду.
Ваша старая Галина Ивановна Климовская