Под подошвами шагающей эпохи,
Спят картины, улыбаясь и грустя,
Но и те, что хороши, и те, что плохи,
Пропадают после первого дождя.
Понапрасну горемыки-живописцы
Прислоняются к подножьям фонарей,
Близ отелей, где всегда живут туристы,
Посетители картинных галерей.
Равнодушно, как платил бы за квартиру,
За хороший иль плохой водопровод,
Кто-то платит живописцу за картину
или просто подаянье подает.
Может, кто-то улыбнётся ей от сердца,
Может кто-то повернуться и уйти,
Или крикнет: "Эй, художник, что расселся,
Убери свою картину, дай пройти!"
Но, как молнии пронзительную вспышку,
Не сложить её ни вдоль, ни поперек,
Не поднять ее с земли, не взять под мышку,
Так покорно распростертую у ног.
И ничьи ее ручищи не схватили,
Хоть ножищи по лицу ее прошли,
Много раз за ту картину заплатили,
Но купить ее ни разу не смогли.