Ходит ГамлЕт с пистолетом,
Хочет ковой-то убить.
Он недоволен белым светом,
Он думает: Быть или не быть?

                                                 Подражание Беранже

                                               Ать-два, левой-правой,
                                              Три-четыре, левой-правой,
                                              Ать-два-три,
                                              Левой, два-три!


Отправлен взвод в ночной дозор
Приказом короля.
Выводит взвод тамбур-мажор,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля!

Москва златоглавая,
Звон колоколов,
Царь-пушка державная,
Аромат пирогов.

 Скоро выпадет снег,
 Он придет неожиданно просто.
 Темно-серые белыми станут поля,
 А над ними сугробы огромного роста.
 И под тяжестью снежной
 Замедлит вращенье Земля. 

 Скоро выпадет снег,
 Двадцать светлых снегов миновало.
 Каждый в сердце оставил
 Тревожный и памятный след.
 Скоро выпадет снег,
 Ты такого еще не видала.
 Пусть он будет самый светлый в истории снег.

Тихо капает вода -
Кап-кап.
Намокают провода -
Кап-кап.
За окном моим беда,
Завывают провода.
За окном моим беда -
Кап-кап.

На далеком севере
Эскимосы бегали,
Эскимосы бегали
За моржой.

    
Чуть пригашенные ресницами,
били  синие, били  стрелы.
Солнце вспыхнуло между лицами,
не сгорая оно горело...
Губы плавились охладелые
и как в старом-старом преданьи -
Моя девочка, моя девочка,
как Ромео, я жду лобзанья.

Все перекаты, да перекаты -
Послать бы их по адресу!
На это место уж нету карты -
Плывем вперед по абрису.

Не брани меня, мама, 
              я вновь уезжаю на Север.
...Меня море 
          мотает, 
              как только что спущенный сейнер.
Меня море мотает - 
              это, видимо, книжек полезней.
О, морская болезнь - 
              исцеленье от всяких болезней!

Он, наконец, явился в дом,
где она сто лет мечтала о нем,
куда он сам сто лет спешил,
ведь она так решила, и он решил.

От злой тоски не матерись, сегодня ты без спирта пьян,-
На материк, на Магадан ушел последний караван.

Что нам знакомые дома, когда из них друзья ушли?
Не может песня жить со мной, когда ты   на краю земли.
Ты песню унесла мою, её ты носишь в рюкзаке.
Хочешь, я новую спою, спущу её вниз по реке?

Видишь?
Зелёным бархатом отливая,
Море лежит спокойнее , чем земля
Видишь?                                                      
Как будто ломтик от каравая,
Лодочка отломилась от корабля.

Мне не забыть той долины,
Сложенный тур из камней,
И ледоруб в середину
Воткнут руками друзей...
Ветер тихонько колышет,
Гнет барбарисовый куст,
Парень уснул и не слышит
Песен сердечную грусть...
 

Эта рота, эта рота - кто послал ее сюда,
кто положил ее под снег?
Эта рота, эта рота не проснется по весне.
Снег растает, снег растает,
ручейки сквозь эту роту
по болоту побегут...
Нет, не встанет эта рота,
командиры эту роту никуда не поведут.

Когда в пути устанешь,
С плеча винтовку стянешь
И завернешь в село на огонек:
"Открой-ка дверь, хозяйка,
Чайку налей, хозяйка,
Устал я ведь, хозяйка, не чую ног,

Ах, как долго, долго едем.
Как трудна в горах дорога,
Лишь видны вдали хребты
туманной Сьерры.
Ах, как тихо, тихо в мире!
Лишь порою из-под мула
Промелькнет, свалившись в бездну,
камень серый...
 

Я шагаю дорогой длинной,
Все повороты ее приняв,
Потому что тому причиной
Твое спокойствие за меня.

В субботу, облепив все электрички
И не боясь, что наломаем дров,
Мы едем к черту на кулички
Идем орем, пугаем комаров
 

И опять я ухожу наверх,
И опять со мною нет тебя,
Только ветер бьет в лицо с разбега,
Вихри белоснежные крутя.
И  уносит ветер с высоты
Эту песню в голубую даль,
Эту песенку не я пою,
Ее поет моя печаль.
 
Припев:
Пусть уносит песенку мою
Горный ветер в голубую даль,
Пусть летит она туда, где ты,
В горы белоснежные Тянь-Шань...

Ветер поземку кружит,
Звезды исчезли в тучах,
Лишь впереди мерцают
Сумрачных сел огни.
Где-то гармонь играет,
Стелется снег колючий
И бороздой ложится
Около нашей лыжни.
 

Если я заболею,
К врачам обращаться не стану,
Обращусь я к друзьям,
Не сочтите, что это в бреду,-
Постелите мне степь,
Занавесьте мне окна туманом,
В изголовье повесьте
Упавшую с неба звезду.

Ударил из тьмы прожектор,
Раскрылись ее глаза,
Колеса крутнулись где-то,
Качнулась назад земля,
Упали рельсами руки,
Комочком назад-"прости",
И чьих-то фраз перестуки,
Ах,тормоз, не отпусти!

По бушующим морям,
Мы гуляем здесь и там
И никто нас не зовет в  гости
А над нами черный шлаг,
А на флаге -белый знак,-
Человеческий чердак и кости,
Йа-ха-ха-ха-ха!

Мокрый клен за окном,
дробь дождя на стекле,
Вы зачем о былом
Песню дарите мне?
Кто сказал, что я сдал,
Что мне рук не поднять,
Что я с песней порвал,
Что рюкзак не собрать?

Ну, поедем со мной, ну, поехали,
В край забытого детского сна,
Белка ждет с золотыми орехами,
Белоснежка глядит из окна...

Говоришь, чтоб остался я,
Чтоб опять  не скитался я,
Чтоб восходы с закатами
Наблюдал  из окна,
А мне б дороги  далекие,
Да маршруты нелегкие,
Да и песня в дорогу мне,
словно воздух, нужна.

Где снега тропинки заметают,
Где лавины грозные шумят,
Эту песнь сложил и  напевает
Альпинистов боевой отряд.
 
Нам в боях родными стали горы,
Не страшны обвалы и пурга,
Дан приказ - недолги были сборы
На разведку в логово врага.
 
Припев:
Помнишь, товарищ, вой ночной пурги,
Помнишь, как смеялись нам в лицо враги,
Помнишь, как ответил им с ревом автомат,
Помнишь, как вернулись мы с тобой в отряд.                                                         

Кисть художника всегда находит тропы
И к соблазнам полисменов-постовых
Все известные художники Европы
Пишут красками на хмурых мостовых.

Солнца не будет, жди не жди,
Третью неделю льют дожди,
Третью неделю наш маршрут
С доброй погодой врозь.
Словно из мелких-мелких сит
Третью неделю моросит,
Чтоб не погас у нас костер,
Веток подбрось...

Рост у меня
Не больше валенка,
Все глядят на меня
Сверху вниз.
И органист я тоже маленький,
Но все-таки я  - органист.

Положение, мальчики, скверное,
Ожидает вас крупный обман, -
Заменили вагон-рестораном таверну,
Превратился в райцентр Зурбаган.

Камень. Сосны. Ленинградский лесок.
Заплутал я и в болоте промок,
И как будто бы родным ветерком
Потянуло со спины матерком.

30 лет - это время свершений,
30 лет - это возраст вершины,.
30 лет - это время свержений
Тех, что раньше умами вершили.

А потом начинаешь спускаться,
Каждый шаг осторожненько взвесив.
50 - это также, как 20,
Ну, а 70- так же, как 10.

В заповедных и дремучих,
В страшных Муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей
И в проезжих сеет страх.
Воют воем, что твои упокойники,
Если есть там соловьи, то разбойники,
Страшно, аж жуть!

Люди все, как следует, спят и обедают,
Чередуют труд и покой,
Только я всё обществом ведаю, ведаю
А оно заведует мной

Ну, так что ж тут говорить, что ж тут спрашивать,
Вот стою я перед вами, словно голенький,
Я с племянницей гулял, с тетипашиной,
И в «Пекин» ее водил, и в Сокольники.

Поясок ей покупал поролоновый
И в палату с ней ходил Грановитую,
А жена моя, товарищ Парамонова,
В это время находилась за границею.

А мы ночуем в  облаке, прижав к друг другу спины,
Жуем без пива воблу мы, на это есть причины.
Как Прометеи, у стены,  на крючьях карабины,
В святые мы занесены уже наполовину.

Если друг оказался вдруг
И не друг, и не враг, а - так,
Если сразу не разберешь,
Плох он или хорош, -
Парня в горы тяни, рискни,
Не бросай одного его,
Пусть он в связке с тобой одной,
Там поймешь, кто такой.

Солдат всегда здоров, солдат на все готов
И пыль, как из ковров, мы выбиваем из дорог.
И не остановиться, и не сменить ноги,
Сияют наши лица, сверкают сапоги.
По выжженной равнине, за метром метр,
Идут по Украине солдаты группы "Центр".

Припев:
На первый-второй рассчитайсь!
Первый-второй!
Первый - шаг вперед и в рай!
Первый - второй!
А каждый   второй - тоже герой,
В рай попадет вслед за тобой...
Первый-второй, первым-второй, первый-второй…

А за бортом , представляю, как дует
И уплывает Сибирь в горизонт,
Где в  чахлой тайге по талому льду я
Понатаскался за этот сезон.

Припев:
Мало ли что может в жизни случиться,
Но не забыть нам глаз синеву
и на борту бортпроводницу,
Что проводит нас из Сибири в Москву,

Над Канадой, над Канадой солнце низкое садится
Мне давно уснуть бы надо, только что-то мне не спится
Над Канадой небо сине, меж берез дожди косые,
Хоть похоже на Россию, только все же не Россия.

Синяя крона, малиновый ствол,
Звяканье шишек зеленых,
Где-то по комнатам  ветер прошел,
Там поздравляли   влюбленных,

Где-то он старые струны задел,
Тянется их  перекличка.
Вот и январь накатил-налетел,
Бешеный, как электричка.

Вы пришлите в красивом конверте
Теплых слов шелестящий шелк,
Ну, а мне вы не верьте, не верьте,
Я такой, я взял и ушел.

Moжет, в этом есть резон,
Есть резон, есть резон,
Чтобы был солдат унижен.
Для начала я подстрижен
под машинку, как газон.
Надо мной стоит капрал,
Бабий голос жутко тонок,
Чтобы я подох, подонок,
Мне желает мой капрал.
Ать-два, ать-два, ать-два, ать-два.

За кормою вода густая -
Солона она, зелена,
Неожиданно вырастая,
На дыбы поднялась она
И, качаясь, идут валы
От Баку
До Махачкалы.

Глаза - словно неба осеннего свод,
Но нет в этом небе огня,
И давит меня это небо и гнёт,-
Вот так она любит меня.

Дорога, дорога, легла далеко,
Как до самой далекой звезды,
Как жаль,что немного, как жаль,что немного
Осталось во фляге воды.

То в веселье, то в  печали, то по стуже,то в  тепле,
И с гитарой за плечами я шагаю по земле.
Я шагаю по дорогам, все на свете прокляня,
Вы стоите у порога и глядите на меня.

Что ж, смотрите, мне не жалко, я ведь денег не беру.
Нагадала мне гадалка, что в дороге я умру,
Я шагаю по проселкам, проклиная жизнь свою,
Пусть осталось жить недолго, я вам песню пропою.

Это школа Соломона Фляка,
Школа танцев, вам говорят,
Два шаги  налево, два шаги   направо,
Шаг вперед и два назад.

Кавалеры, приглашайте дамов,
Там, где брошка, там перёд,
Два шаги налево,  два шаги направо
Шаг вперед  и поворот…

Когда качаются  фонарики    ночные,
Когда по улицам   опасно проходить,
Я из пивной иду,  я никого не жду,
я никого уж не сумею полюбить.

Грубым дается радость, трезвым дается печаль,
Мне ж ничего не надо, мне ж ничего не жаль.

Да, да,да!

 
Жаль мне себя немного, жаль мне бездомных собак,
Эта прямая дорога привела меня в кабак.

Расцвела сирень в моем садочке,
Ты пришла в сиреневом платочке,
Ты пришла и я пришел,
И тебе и мене хорошо.

В речке Каменке бьются камни,
По гранитным скользя камням,
Древними каменными глазами
Смотрят горы на меня.

Смотрят горы сквозь снег и ветер,
Заклиная    наперебой,
Я каменею, почти поверив
В их могущество над тобой.

Да обойдут тебя лавины в непредугаданный тот час!
Снега со льдом наполовину грохочут, будто прозапас,
По чью-то  душу, чью-то душу, но я клянусь, не по твою,
Тебя и горе не задушит, тебя и горы не убьют.

На белом свете много горных стран,
Там из ущелий вниз ползут туманы,
Возьми рюкзак и плюнь, и плюнь на ураган,
Шагай к вершине мерно, неустанно.

Ночи платье бальное серебром выткано,
Где-то там, на западе серп луны повис,
На вершинах снежных гор серебро слитками,
Сонные, огромные звезды смотрят вниз.

Светят звезды Зодиака и становится светлей…
Спит животное собака,
Дремлет птица воробей.


Припев:
Мы поступаем безрассудно, когда проводим ночь без сна,
Спать нужно крепко и непробудно для того и ночь дана.

Ночь пришла на мягких лапах
Тихо, как медведь.
Мальчик создан, чтобы плакать,
Мама, чтобы петь.

Припев:
А ты, малыш, еще ни разу
Не ступал ногой,
Спи, мой мальчик черноглазый,
Мальчик дорогой.

Лето уходит на юг, скоро маршрут готов,
Север, пристанище вьюг, шлет своих первых гонцов,
Костра поутру не раздуть, в термометре падает ртуть,
Хрустит замерзающий мох под тяжестью ваших сапог.
 
Припев:
Нам идти, нам идти в большие переходы,
Вам нести, вам нести разлуки и невзгоды.

 
Нa Соловецких островах дожди, дожди,
Ну как расскажешь на словах, как льют они,
В конверт письма не уложить ветра, шторма
Нет, надо просто здесь пожить, ты приезжай сама.

Осень, она не спросит, осень, она придет,
Осень, она вопросом в синих глазах замрет,
Осень дождями ляжет, листьями заметет,
По опустевшим пляжам медленно побредет.

А женам надоели расставания, их личики морщинками бегут,
Короткие вокзальные свидания в могилу их, наверное, сведут
А я иду, доверчиво влюбленный, подальше от сервантов и корыт,
И как всегда,  болот огонь зеленый мне говорит, что путь открыт.

Пират, забудь о стороне родной,
Когда сигнал «B атаку!» донесется
Поскрипывают мачты над волной,
Над пенным гребнем вспыхивает солнце,
Земная неизвестна нам тоска
Под флагом со скрещенными костями
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями.

В глухой таверне огонек взметнулся и погас,
Друзья, наш путь еще далек в глухой полночный час.
Копыта звонкие стучат по пыльной мостовой,
Дубы и ясени скрипят у нас над головой.

Нам суждено не  стариться с годами,
Нас от седин хранит морская соль,
Наш белый бриг алеет парусами
И льется песня «Жди меня, Ассоль».

Стал тяжелей на подъеме рюкзак,
Врезался в плечи твои он жестоко,
Это ты сделал еще один шаг
К цели далекой, к цели далекой,
 
Припев:
Эй, погодите, не нойте, усталые плечи.

На Востоке, говорят, был пророк Магомет,
И иметь по десять жен завещал Магомет,
Но у нас закон другой, многоженства здесь нет,
Я живу с одной женой, как велит горсовет,

Укрыта льдом зеленая вода,
Летят на юг, перекликаясь, птицы
А я иду по деревянным городам,
Где мостовые скрипят, как половицы.

Пала на землю  тень, солнце закрыло очи,
Кончился ясный день, близится царство ночи,
У твоего окна нежно звенит гитара,
Что ж ты сидишь одна, или я тебе не пара?
 

Припев:
В бурю и в ветер, в дождик и снег
Я здесь торчу, страдая,
Что ж ты не выходишь, милая, ко мне,
Где ж ты, моя родная?

Я понимаю, как смешно

В глазах искать ответ,

В глазах, которым все равно -

Ты рядом или нет.

Припев:

Глаза - то лукаво блестят,

Тo смотрят сердито,

То тихонько   грустят

О чем-то незабытом...

Тегвантепе, Тегвантепе, страна чужая,
Три тысячи лет три тысячи гор тебя окружают
Так далеко, так далеко, трудно доехать,
Три тысячи лет с гор кувырком катится эхо,
Катится эхо, катится эхо...

Зa что ж вы Ваньку-то Морозова,
Ведь он ни в чем не виноват,
Она сама его морочила,
А он ни в чем не виноват.

Он в новый   цирк ходил на площадь,
И там   циркачку полюбил,
Ему б кого-нибудь попроще бы,
А он циркачку полюбил,

Вы слышите, грохочут сапоги,
И птицы ошалелые летят,
И женщины глядят из-под руки,
Вы поняли, куда они глядят.

Неистов и упрям, гори, огонь, гори,
На смену декабрям приходят январи.

Девочка плачет - шарик улетел,
Ее утешают, а шарик летит.

Всю ночь кричали петухи
И  шеями мотали,
Как будто новые стихи,
Закрыв глаза, читали.

Возьму с собой я вещмешок и   каску
В защитную окрашенную краску,
Ударю шаг по улочкам горбатым,
Как просто стать солдатом.

Я много лет пиджак ношу, давно потерся и не нов он,
И я зову к себе портного и перешить пиджак прошу.
Я говорю ему шутя: "Перекроите все иначе,
Сулит мне новые удачи искусство кройки и шитья."

Kогда мне невмочь пересилить беду,
Когда подступает отчайнье,
Я в синий троллейбус сажусь на ходу,  
В последний, случайный.

Не бродяги, не пропойцы,
За столом семи морей
Вы пропойте, вы пропойте
Славу женщине моей!

Вставайте, граф, рассвет уже полощется,
Из-за озерной выглянул гряды,
А кстати, там вчерашняя молочница,
Уже собралась, полная беды.

Честь по чести говоря,
Чтоб берега нас не тянули,
Пообрывали якоря,
Подальше в море зашвырнули

Припев:
Есть один закон у нас -
Не на суше мили мерить,
В дружбу верить, да в компас,
Да в попутный ветер верить.

Ты небо рисуешь синим      
А серым рисуешь скалы,

Опять  тобой,  дорога, желанья сожжены,
и нет у меня ни бога, ни черта, ни жены.
Чужим остался   Запад,
Восток - не мой Восток,
А за спиною запах пылающих мостов.

Всё, что будет со мной,
Знаю я наперед,
Не ищу я себе провожатых,
А на Чистых прудах лебедь белый плывет,
Отвлекая вагоновожатых...

Так вот мое начало, вот сверкающий бетон
И выгнутый на взлете самолет,
Судьба меня качала, но и сам я не святой,
Я сам толкал её на поворот.

Прорезала вышка полнеба лучом.
Как же это вышло, что я ни при чем?
Как же нам надумать компромисс?
Через нашу дурость разошлись,

Мелочь сочти на дорогу в кармане-
Она нужна.

Все мы  богаты лишь местом в вагоне
И светом дня.

Потянуло, потянуло
Холодком осенних писем
И в тайге гремящий выстрел
Ранил птицу и меня.
Думал, вcё во мне уснуло ,
Не важны ни боль, ни смысл,
Защемило, затянуло
В печь осеннего огня.

У Геркулесовых столбов
Лежит моя дорога,
У Геркулесовых столбов,
Где плавал Одиссей,
Меня оплакать не спеши,
Ты подожди немного,
И женихам своим не верь
И горьких слез не лей.

С песней шагом, шагом,
Под   британским флагом,
Навстречу пальма пыльная
Плыла издалека.
Меж листвою кровь заката,
Словно к ране там прижата
С растопыренными пальцами рука.

 
Моряк, покрепче вяжи узлы,
Беда идет по пятам,
Вода и ветер сегодня злы
И зол, как черт, капитан.
Пycть волны вслед раззевают рты,
Пусть стонет napус тугой,
О них навек позабудешь ты,
Когда придем мы домой.

Парашюты надулись и приняли вес
И земля покачнулась едва,
А внизу дивизия «Эдельвейс»
И "Мертвая голова".

Мы под Скопином скопом стоим,
Артиллерия бьет по своим.
Это наша разведка, наверно,
Ориентир указала неверный

Припев:

Недолет, перелет, недолет,
По своим артиллерия бьет.

А в тайге по утрам туман,
Дым твоих сигарет,
Если хочешь сойти с ума,
Лучше выхода нет.
Поезд длинный смешной чудак
Изгибаясь, твердит вопрос:
Что же, что же не так, не так,
Что же не удалось?

Льется сумрак голубой
В паруса фрегата,
Провожала на разбой
Бабушка пирата:
Два кастета уложила
И для золота мешок,
А потом, конечно, мыло
и зубной порошок.

Я не знаю, к какому краю
Я навеки судьбою привязан.
Ничего о себе не знаю,
Никому о себе не рассказывал.

Обгорев на кострах эмоций,
Мы по жизни идем ногами,
Симпатичнейшие уродцы
С перекошенными мозгами.
 

Товарищ Сталин,  Вы большой ученый,
в языкознанье знаете Вы толк
А я простой советский заключенный,
и мне товарищ - тамбовский серый волк.

Я вас люблю, мои дожди,
Мои тяжелые, осенние,
Чуть-чуть смешно, чуть-чуть рассеянно,
Я вас люблю, мои дожди.

Из   окон корочкой несет поджаристой,
За занавесками мельканье рук,
Здесь остановки нет, а мне - пожалуйста,
Шофер автобуса - мой лучший друг.

Ты - мое дыхание,
Утро мое ты раннее,
Ты и солнце жгучее и дожди,
Всю себя измучаю,
Стану я самой лучшею,
По такому случаю ты подожди.

Ночи бродячие, речи несмелые -
Всё любя, все любя, все любя,                                                     
Хочешь,   иначе я жизнь переделаю
Для тебя, для тебя, для тебя?

Лес над головой шумит чуть слышно,
Ветер по кустам играет в прятки,
Пусть бывают крепче крыши,
Нам с тобою спать в палатке.

Кораблям в в открытом море
Ломит кости белый пар
и лунный   свет иллюминаторы прошил.
И белый иней белит снасти,
Словно призрачный маляр,
И ревматичен шпангоутов скрип.

В метелях ли, на тропках снежных,
Ты вся со мной, ты вся со мной
Не изменись, останься прежней-
Недоцелованной, земной.

Спокойно, дружище, спокойно,
У  нас еще все впереди.
Пусть шпилем ночной колокольни
Беда ковыряет в груди...
Не путай конец и кончину,
Рассветы, как прежде, трубят,
Кручина твоя - не причина,
А только ступень для тебя.

Вечер бродит по лесным дорожкам,
Ты ведь тоже любишь вечера,
Подожди тогда еще немножко,
Посидим с товарищами у костра.

 
У кошки четыре ноги,
позади у неё длинный хвост,
Не ты трогать её не моги,
несмотря на её малый рост.

 Припев:

А ты не бей,не бей, не бей кота по пузу,
кота по пузу, кота по пузу,
А ты не бей,не бей, не бей кота по пузу,
кота по пузу, кота по пузу,
мокрым полотенцем.

Ну, пожалуйста, ну, пожалуйста, в самолет  меня возьми,
На  усталость мне пожалуйся, на плече моем усни.
Руку дай, сводя по лесенке на другом краю земли,
Где встают, как счастья вестники, горы синие вдали.

 
Стою, стою, роняя руки,
В глуши лесной, в глуши лесной,
А три сосны, как три разлуки
Передо мной, передо мной.

Кожаные куртки, брошенные в угол,
Снегом  запорошенное низкое  окно,
Ходит за ангарами северная  вьюга,
В маленькой гостинице пусто и темно.

Понимаешь, это  странно, очень странно,
Но такой уж   законченный чудак -
Я гоняюсь за туманом, за туманом
И с собою мне не справиться никак,

Люди сосланы делами,
Люди  едут за деньгами,
Убегают от  обиды, от тоски
А я еду, а я еду за мечтами,             
За туманом и за запахом тайги.

 
Я смотрю на Москву
Через призму музыки,
Призму любви.
Просто так смотреть на Москву бесполезно,
Просто так ничего не увидите вы.

 
Советские ученые несли, несли, несли, несли -
Внесли в науку вклад,
Пустив электростанцию в пять тысяч ки-
В пять тысяч ки-, в пять тысяч киловатт.

Сижу всю ночку я, страдаю
На неприступной вышине
А струйки мутные так медленно стекают
За воротник  -кап-кап-  и по спине.

Ветер песню поет, он с привычками твоими,
А трава мне твое выговаривает имя,
А рубашка твоя в синих просеках мелькает,
Без тебя я - не я, вот история какая.

Тихо над тундрой шумит снегопад,  

Сучья трещат на костре.

В эти часы, когда все еще спят,

Все вспоминается мне:

Неба забытого просинь,

Давние письма домой…

В мире чахоточных сосен

Быстро сменяется осень

Долгой полярной зимой.

Снег, снег, снег, снег,

Снег над палаткой кружится...